 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
месяцев подготовки, а современному — ломают кости и жизнь примерно с
18 до 30 лет, иногда раньше, реже позже. После 30—40 лет это обычно
просто мешок переломанных костей со «сдвинутой» психикой. Жуткая
судьба! Понятно, гладиатор не имеет ничего общего с культурой. Скорее,
это антикультура, контркультура, жертва, брошенная на потеху озверевшей
толпе. Олимпийское движение попыталось уйти от этого противоречия,
формально отмежевавшись от профессионального спорта. Но разве мало
способов «притвориться» любителем и профессионально одолеть
дилетантов? Получилось сплошное лицемерие...
В цивилизованных странах ужасная судьба профессионального
спортсмена компенсируется сверхвысокими гонорарами и большой
страховкой на случай травм, так что он имеет возможность после
нескольких лет нечеловеческих перегрузок уйти на покой в лучах славы и с
мешком денег. В тоталитарных странах это относится только к элите —
нескольким процентам профессионалов, показавших наивысшие
достижения в спорте. Остальные, подобно армейским офицерам в боевой
обстановке, получают ордена и денежные премии в случае побед, жестокие
нагоняи, доходящие до прямой травли в случае поражений. И, подобно
военным инвалидам, обречены на нищенство, когда становятся ненужными.
Как ни странно, такая система дает определенный эффект. При прочих
равных условиях тоталитарная страна выставляет команду гладиаторов,
более отчаянно сражающихся за «очки, голы, секунды», чем команда
демократической страны. Вспомните результаты спортсменов ГДР и ФРГ,
Северной и Южной Кореи, СССР и США и т.д. Но сегодня положение
изменилось: лучших гладиаторов из тоталитарных стран, начиная с России,
скупают поштучно западные спортивные клубы. В обозримом будущем нам
предстоит увидеть результаты такого «спортивного переселения народов»
на международных соревнованиях.
Не забудем, что в России, как и во всем мире, кризис всех 12 основных
типов учреждений культуры развивается на фоне продолжающегося
декаданса литературного, сценического, музыкального, изобразительного и
архитектурного искусства. Искусство конца XIX — начала XX века нередко
именуется «серебряным веком искусства» — в противоположность
«золотому веку» классики предшествующих времен. Следуя той же логике,
искусство после Первой мировой войны и до самых недавних времен можно
было бы именовать «бронзовым веком»: оно по всем статьям настолько же
уступало «серебряному», насколько тот — «золотому». Но на
296протяжении последних 10—15 лет ни в России, ни в любой другой
республике бывшего СССР (добавим, ни в Америке, ни в Европе тоже)
среди литераторов, артистов, музыкантов, художников, архитекторов не
появилось ни одного нового имени, способного соперничать с корифеями
хотя бы «бронзового века». Что это? Наступление «железного века
культуры» — последнего, в античной традиции, перед «концом света»? Во
всяком случае, триумфальное шествие антикультуры наводит на мысли
именно об этом — ведь оно не может длиться бесконечно, поскольку
антикультура, в противоположность собственно культуре, носит быстро
разрушающий общество характер.
Сменится ли затянувшийся декаданс новым Ренессансом? Этот вопрос
выходит за рамки российской проблематики и носит общемировой характер.
Мы специально рассматриваем его в монографии «Альтернативная
