 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
уродам и дебилам, разве не опасаемся гибельной для человечества
опасности их размножения?
Однако столь же хорошо известно, что мутация (не всякая, конечно, а
оптимальная для изменившихся условий) — двигатель прогресса. И если бы
не мутация, органический мир нашей планеты так и застрял бы на уровне
каких-нибудь одноклеточных водорослей, а то и на еще более примитивном.
Во всяком случае, без мутации человеку было ни за что не произойти ни от
обезьяны, ни от кого бы то ни было еще.
И все же, как мы только что указали, почти всякий мутант — урод,
грозящий гибелью. Поэтому, на всякий случай, отношение ко всем мутантам
— активно негативное. Тот самый сперматозоид, который оплодотворит
яйцо, должен очень постараться, чтобы опередить других и доказать тем
самым свои наилучшие генетические свойства, способные передаться по
наследству. По этой, довольно яркой, на наш взгляд, аналогии та идея,
порождающая нововведение, которая действительно не гибельна, а
позитивна, конструктивна, должна обязательно пройти возможно более
суровый искус, выдержать испытание на закалку, на неприятие. И если
успешно преодолеет — значит, жизнеспособна. А если нет — значит,
нежизнеспособна.
Подобная философия очень огорчительна для новаторов, поскольку
предполагает для большинства из них скорбный путь Иисуса Христа (тоже
несшего, как известно, весьма значительные нововведения, причем, как
оказалось, не только для своего времени). Но что же делать? Если даже в
суровой атмосфере неприятия нового то и дело пробивают себе дорогу
нововведения идиотические, разрушительные, гибельные (примеров несть
числа: вспомним хотя бы все более легко доступные разновидности
наркотиков), то нетрудно представить себе, что произошло бы, если бы
человечество встречало «на ура» любые предлагаемые нововведения, так
сказать, с порога.
Впрочем, история нашей страны на протяжении ряда последних
десятилетий явила миру достаточное количество ярчайших примеров, что
именно происходит, когда едва родившееся нововведение без малейшего
критического восприятия встречают бурей аплодисментов, переходящих в
овации. Так что здесь дальнейшие комментарии излишни.
Два вывода проистекают из только что описанного нами феномена
«футурофобии» в обыденном сознании:
1. «Футурофобия», в известном смысле, играет положительную роль
для отбраковки идей (обычно — подавляющего большинства почти всех
идей той или иной направленности), способных привести к порождению
нововведений опасных, гибельных для общества. И поскольку
инновационные силы сегодня значительно мощнее, все чаще успешно
одолевают спасительный для общества «эффект футурофобии», необходимы
искусственные механизмы, имитирующие его, для «испытания на
прочность», точнее, на конструктивность каждого нововведения. В этих
механизмах важную роль призваны сыграть различные способы
«взвешивания» последствий намечаемых или реализуемых нововведений.
2. «Футурофобия», если пустить дело на самотек, предоставить
событиям развиваться стихийно, все еще достаточно сильна, чтобы подавить
любое в принципе нововведение, причем отнюдь не исключено, что
подавлено будет как раз конструктивное, позитивное и тем самым открыта
