 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Хотя я был с малолетства физически сильным, ловким, подвижным, но долго не мог найти в себе
силу отвечать на агрессию как подобает "мужику".
Я чувствовал себя виноватым перед своим обидчиком, ну точно как тот ягненок из басни
Крылова!..
Во мне совершенно не было импульса нападения.
Очень хорошо помню тот первый случай, когда мне пришлось "стыкаться" с другим мальчишкой.
Второй год учебы в школе. Мы, как полагается, вышли на площадочку на заднем школьном дворе.
Вокруг стоят зрители, судьи, свидетели... Все ждут, когда начнется бой. Я посмотрел на своего
соперника и вдруг понял, что не могу его ударить. Какой-то запрет внутри, как паралич... Я боялся
ударить, хотя чувствовал, что сильнее и могу победить!
И отступил. С позором отказался от боя. А ведь в иных случаях я становился совершенно другим.
Однажды, не помня себя, расквасил нос старшему, большому мальчишке, который мучил котенка.
Просто бросился - и ударил.
Когда надо было заступиться за кого-то, я заступался - меня охватывала священная правота. А вот
за себя не мог... Не понимал - почему...
После той первой позорной стычки на меня смотрели как на низшего по рангу. Я ужасно это
переживал, не мог смириться, что я трус.
Через некоторое время я пошел в секцию бокса, чтобы научиться драться, но меня чуть не
выгнали из-за того, что я сперва был слишком мягок, не агрессивен. Чисто рефлекторно я отклонял
голову от ударов, что- то во мне берегло ее (может, и не напрасно), тренер же счел это за мою
непригодность к боксу и к жизни. Я пережил очередные муки самопрезрения. Вскоре, однако, после
психических тренировок, которые я сам для себя выдумал, я вообще потерял чувствительность к ударам
и стал таким оголтелым нокаутером, что не приведи господи...
Я узнал это, став врачом: у многих язва детского страха так и не заживает всю жизнь, гложет...
Одним не удается избавиться от физической трусости, хотя они по жизни могут быть мужественны и
высоки духом. Другие более или менее приручают страх перед драками и телесным риском, не
приобретая при этом настоящей - духовной - мужественности. Ведь физическое бесстрашие - это лишь
первая и вовсе не обязательная ступенька...
- И в моей детской памяти остался какой-то испуг, не помню чего... Вроде бы до какого-то
момента совсем не умел бояться, а потом вдруг научился и разучиться уже не смог.
- Да, страх словно бы распечатывается и вылезает, как джинн из бутылки. Врожденная
программа действует сперва широко, обобщенно, огулом метет, громит что попало и только потом
постепенно начинает сама себя ограничивать и уточнять.
Отсюда, из первоначально-обобщенных "бомбежек" пробужденного к жизни врожденного страха
и происходит множество смешных и нелепых, на взрослый взгляд, детских страхов и их мутировавших
потомков - зрелых неврозов...
Маленькая девочка, оставленная одна дома всего на час, испугалась шевелящейся под сквозняком
занавески. Забыла об этом скоро... Потом стала бояться за свою маму - вдруг что-то случится с ней ?..
А взрослой начала панически бояться уже за собственную маленькую дочку...
Страшнее страха зверя нет
ГИД - С приятелями как-то, помню, собрались и под бутылочку-другую пивка затеяли разговор
насчет того, кто чего боится, у кого какой бзик. Сколько же вылезло нелепого и смешного: один боится
пауков, другой - темноты, третий - собак, четвертый - женщин, пятый - уколов, шестой - летать в
самолете, седьмой - ездить в лифте, восьмой - деньги считать, девятый - микробов, десятый - тещи и
почти все - начальства и зубного врача... А действительных опасностей не боимся или не добаиваемся.
ВЛ - Нет ни одной вещи, ни одного существа, ни одного дела, ни одного слова, которых бы кто-
нибудь панически не боялся.
Вот, например, старинное описание одной фобии.
"Его пугает девушка, играющая на флейте; как только он слышит первую ноту, взятую на флейте,
его охватывает ужас".
