 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
недолгого периода позднего подросткового возраста, не может являться
руководящими принципами зрелого человека.
Когда речь идет об экзистенциальном вакууме или о целостной
ориентации, об общей установке или центральном мотивационном
состоянии, специалистом является священник, а ученый — до сих пор всего
лишь неумелый дилетант. (Говоря о дилетантизме, я имею в виду
психологические исследования и теории, а не ежедневную практику
психиатров или клинических психологов. Многим из них по собственному
опыту знакома потребность пациента в конструктивном видении мира; мно-
гие из них признают значимость религиозной ориентации как целительной
силы в жизни конкретного пациента. Я говорю лишь о том, что научная база
терапевтических профессий еще не вошла в соответствие с опытом и
требованиями терапевтической практики.)
Возможно, у человека, который пришел к священнику, есть какие-то
исходные религиозные идеи. И в этом случае задача священника — помочь
человеку углубить и расширить их, чтобы они более адекватно охватывали
сферу его актуальных проблем и исканий. Другими словами, задача
заключается в том, чтобы помочь перейти от внешней религиозной
ориентации к зрелой, всеобъемлющей, внутренней религиозности. В этом,
на мой взгляд, состоит первоочередная задача каждого религиозного
консультанта.
Вместе с тем, конечно, консультант может переадресовать пациента
какому-то психиатрическому учреждению, но он должен рассматривать
такого рода практику как источник помощи, а не как осуждение на гибель.
Помещение пациента в клинику, в больницу, в школу для детей с задержкой
в развитии не означает автоматического решения проблемы; в некоторых
случаях оно только усиливает напряжение. Ни один пациент не может
чувствовать себя спокойно, отдавая свою целостность на волю работников
больницы, в которой используется множество безличных методов лечения
—
электрошоковых, гипнотических, фармакологических или
психотерапевтических. Переложить всю ответственность на врачей,
медсестер, психологов, какими бы профессионалами они ни были, — значит
отказаться от жизненной свободы. То, что нужно любому больному, это
поддержка его исключительности, ощущение того, что вселенский дух
понимает его проблемы и принимает его самого. “Есть ли в мире место для
меня, беспомощного неудачника?” — вот то, что он хочет знать.
