 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
нипулирование ими. Далее, тоталитарные идеологии вводят народ в за-
блуждение, уверяя, что государство воплощает собой принцип бескорыстия,
тогда как на деле оно воплощает принцип преследования безжалостным об-
разом эгоистических интересов. Каждый гражданин обязан быть преданным
общему благосостоянию, государство же может преследовать свои собст-
венные интересы, не считаясь с благосостоянием других наций. Но даже ес-
ли оставить в стороне факт маскировки тоталитарными доктринами своих
непомерных эгоистических амбиций, то нельзя не заметить, что они реани-
мируют
— в светском языковом облачении
— религиозную идею прирож-
денной человеческой слабости и бессилия и необходимого в результате это-
го его подчинения, преодоление которой стало сущностью современного ду-
ховного и политического прогресса. Авторитарные идеологии не только уг-
рожают основным ценностям западной культуры, уважению к уникальности
и достоинству личности; они также закрывает путь конструктивной критике
современного общества и тем самым необходимым изменениям в нем. Упа-
док современной культуры заключается не в ее принципиальной ориентации
на индивидуализм, не в идее, что моральная добродетель тождественна
стремлению к осуществлению собственных интересов, но в искажении
смысла своекорыстия; т. е. не в том факте, что люди слишком привержены
собственным интересам, а в том, что они недостаточно осознают, в чем их
действительная выгода; не в том, что они слишком эгоистичны, а в том,
что они не любят себя.
Если причины стойкой приверженности фиктивной идее своекорыстия
укоренены в современном обществе так глубоко, как было показано выше,
то шансы на изменение смысла этого понятия покажутся маловероятными,
если не принять во внимание ряд факторов, действующих в направлении
этого изменения.
Возможно, наиболее важный фактор
— это внутренняя не-
удовлетворенность современного человека результатами своей погони за
“собственной выгодой”. Религия успеха погибает и сохраняет лишь внеш-
ний вид. Некогда “открытые пространства” социальных возможностей все
более сужаются; крушение надежд на лучшую жизнь после Первой мировой
войны, депрессия конца двадцатых годов, угроза новой разрушительной
войны вскоре после Второй мировой, неограниченная опасность новой угро-
зы пошатнули веру в целесообразность этой формы своекорыстия. Кроме
того, поклонение успеху как таковому более не удовлетворяет неискорени-
мой человеческой потребности быть самим собой. Подобно многим фанта-
зиям и мечтам, это поклонение тоже выполняло свою роль лишь опре-
деленное время, пока оно еще было чем-то новым и пока возбуждение от
него было настолько сильным, что мешало судить о нем здраво. Все больше
и больше становится людей, которым, что бы они ни делали, все кажется
пустым и бесполезным. Они все еще околдованы лозунгами, провозгла-
шающими веру в земной рай. Но сомнение
— это плодотворное условие
всякого прогресса
— начинает осаждать их и заставляет задаваться вопро-
сом: в чем же подлинный смысл их своекорыстия как человеческих су-
ществ?
Это внутреннее освобождение от иллюзий и готовность к переосмыс-
лению понятия своекорыстия вряд ли могли стать эффективными, если бы
экономические условия в нашем обществе не способствовали этому. Я уже
отмечал, что канализация человеческой энергии в труд и стремление к успе-
ху были необходимыми условиями гигантских достижений капитализма, по-
зволившими достигнуть уровня, на котором была успешно решена проблема
производства товаров, и перед человечеством встала чрезвычайно важная
