 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
конфликтологии я бы определил вопрос о сущности этноса, о самом феномене
этничности. Анализ современной (после 1990 года) библиографии зарубежных
публикаций по проблемам этнических отношений поражает необычным всплеском
исследовательского интереса к проблемам этничности. Более того, практически в любой
из работ зарубежных авторов по проблемам этнических конфликтов имеется раздел,
посвященный обсуждению феномена этничности. Это тем более удивляет на первый
взгляд, если учесть огромный объем публикаций по этой проблеме в 1970 - 1980-е гг.,
когда, казалось бы, уже был исчерпан репертуар возможных взглядов на природу этого
явления и были предложены десятки получивших и не получивших признание идей и
концепций.
Сам резко возросший интерес к проблеме этнических отношений в это десятилетие
вполне объясним с учетом лавинообразного нарастания этнической конфликтнов в
посткоммунистическом мире и некоторых других частях мира. Кроме этого, исчезновение
угрозы мировой ядерной войны, приковывавшей к себе общественное мнение и научный
интерес в течение нескольких предшествующих десятилетий, дало дополнительный
импульс к исследованию менее глобальных событий и процессов, играющих, однако,
чрезвычайно важную роль в жизни миллионов и миллионов людей. Но можно ли сказать
что-нибудь новое в изучении самой проблемы этничности? И столь ли это важно для
исследования как самого феномена этнического конфликта, так и конкретных
конфликтов?
На первый вопрос можно дать скорее отрицательный, чем утвердительный ответ, который
мы постараемся обосновать ниже. На второй же вопрос ответ будет однозначно
утвердительным.
Дело в том, что исследование этнических конфликтов в современной литературе ведется
не столько на основе определенного выбора конфликтологических концепций (многие
авторы в работах по этнической конфликтологии их вообще не обсуждают, несмотря на
альтернативность и спорность некоторых, в том числе фундаментальных, положений
современной конфликтологии), сколько на основе выбора той или иной концепции
этничности, что оказывается решающим во всех дальнейших научных построениях. Более
того, нередко специалисты даже объединяют концепции этничности и этнического
конфликта. «Существуют три общих подхода к изучению этничности и этнических
конфликтов», – отмечают Д. Лейк и Д. Ротшильд [8], подразумевая под ними
примордиализм, инструментализм и конструктивизм. Этноконфликтологические школы
формируются прежде всего вокруг решения проблемы этничности, а не вокруг
дискуссионных проблем конфликтологии.
Смысл современных дискуссий о феномене этничности несколько отличается от
предшествующих попыток понять это явление как таковое, как предмет научного
интереса сам по себе. Главный акцент в обсуждении проблемы этничности в 1990-е гг.
сводится к поиску ответа на вопрос: является ли этничность источником конфликтов,
порождает ли этничность как таковая конфликты или она лишь вовлекается, используется
или даже конструируется для других форм борьбы и достижения других целей?
В этом аспекте имеется определенное различие между подходами, или, правильнее
сказать, между научной стилистикой, используемой в работах по общей конфликтологии,
в которых этнический конфликт рассматривается наряду с другими типами и видами
конфликтов, и в работах, специально и полностью посвященных этническим конфликтам.
Особенно отчетливо это проявляется в понимании такой проблемы, как функции
конфликта. Если в общей конфликтологии почти универсально признанным фактом
является наличие у конфликтов конструктивной, созидательной функции, с признания
которой и начинается собственно конфликтология, то в работах по анализу этнических
конфликтов эти конфликты понимаются почти исключительно как зло, как дисфункция,
которые надо предотвращать, а если это не удалось сделать, то минимизировать
негативные последствия. Редкая публикация по этнической конфликтологии не
