 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
рациональность, «технология» применения разума.
Стоит только, пожалуй, заметить, что эта «технология», став частью идеологии,
испытала на себе и негативное воздействие последней (как это произошло и с наукой).
Поэтому, воспринимая рациональность Просвещения как метод, интеллигенция России
должна была тщательно отфильтровывать идеологические компоненты рационализма . Они
заключались в абсолютизации разума, в подавлении ряда важных средств познания –
рациональных, но «неявных» (таких как, например, традиция и здравый смысл), в
устранении того контроля, которым для рационального сознания служат нравственные
ценности. А главное, для нас была неприемлема абсолютизация того разума, который на деле
отражал мировоззрение и интересы господствующего меньшинства (конкретно – буржуазии
), скрывала социальные противоречия и конфликты интересов – и доводила их до революций
и войн.
Это давление идеологии Просвещения уже на ранних стадиях развития западной
цивилизации послужило источником тяжелых кризисов, а для незападных культур и народов
– и причиной катастроф. Об одном таком кризисе рационализма пишет Энгельс в
«Анти-Дюринге: «Мы видели, каким образом подготовлявшие революцию французские
философы XVIII века апеллировали к разуму как к единственному судье над всем
существующим. Они требовали установления разумного государства, разумного общества,
требовали безжалостного устранения всего того, что противоречит вечному разуму. Мы
видели также, что этот вечный разум был в действительности лишь идеализированным
рассудком среднего бюргера, как раз в то время развивавшегося в буржуа.
И вот, когда французская революция воплотила в действительность это общество
разума и это государство разума, то новые учреждения оказались, при всей своей
рациональности по сравнению с предыдущим строем, отнюдь не абсолютно разумными.
Государство разума потерпело полное крушение. Общественный договор Руссо нашел свое
осуществление во время террора, от которого изверившаяся в своей политической
способности буржуазия искала спасения сперва в подкупности Директории, а в конце концов
под крылом наполеоновского деспотизма. Обещанный вечный мир превратился в
бесконечную вереницу завоевательных войн»4.
Понятно, что абсолютизация разума как «единственного судьи» в сложной реальности
общественной жизни в любом обществе ведет к тяжелым кризисам, но при ближайшем
рассмотрении оказывается, что прямая предпосылка к кризису создается из-за того, что эта
абсолютизация, продукт идеологии, ведет к «порче» инструментов рациональности. А это и
позволяет господствующему меньшинству навязывать решения, отвечающие его скрытым
интересам и оплачиваемые кровью и страданиями большинства, потерявшего способность к
рациональным умозаключениям.
Глава 1. Интеллигенция в перестройке: отход от норм
рационального мышления
В истории бывали периоды смут , когда элита стран даже с высокой культурой вдруг
впадала в состояние интеллектуальной патологии. В сознании как будто “портились”
инструменты логических рассуждений, терялись навыки выявления причинно-следственных
связей, проверки качества собственных умозаключений. Люди переставали различать
главные категории, употребляемые в ходе принятия решений (например, категории цели,
ограничений, средств и критериев). Они с трудом могли разумно применить меру –
прикинуть в уме “вес” разных явлений, масштаб проблемы и наличных ресурсов для ее
решения.
Советский период, в течение которого основанное на научном методе школьное
образование охватило все общество, означал огромный шаг к тому, чтобы рациональное
сознание и нормы Просвещения овладели массовым обыденным сознанием. Этот процесс
был сорван перестройкой и реформой, а потом произошел быстрый откат, архаизация
