 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
отождествляем созерцающее „я“ с созерцаемым. В момент подобного созерцания исчезает
для нас категория времени, не мы существуем во времени, или вернее, не время, а
абсолютная вечность существует в нас.
Весь мир исчезает в нашем созерцании, а не мы исчезаем в созерцании объективного
мира». Позитивист, сторонник имманентной философии, быть может, усмехнется над
обманутым обманщиком, над философом. который заявляет о существовании у него
подобных переживаний. Что ж, против этого ничего не поделаешь! Да, по-моему, и не зачем.
Однако я не сторонник того взгляда, что этот «факт „высшего порядка проявляется у всех
гениальных людей в той мистической форме полнейшего слияния субъекта и объекта, в
какой обрисовал его Шеллинг. Мы оставим здесь в стороне вопрос, существуют ли
неделимые переживания, первоначальный дуализм которых уничтожается в течение нашей
жизни, как утверждает Плотин и индийские махатмы, или это – только высшее напряжение
переживаний, принципиально ничем не отличающихся от всех прочих. Мы также
воздержимся здесь от всяких рассуждении о том возможно или невозможно совершенное
совпадение субъекта и объекта времени и вечности – созерцание Бога живым человеком. С
точки зрения теории познания, переживание своего „я“ лишено всякой ценности, никто еще
до сих пор не пытался оперировать с категорией переживания в целях создания
систематической философии. Поэтому, я хочу этот факт „высшего порядка“, который у
различных людей протекает совершенно различно, назвать не переживанием своего „я“, а
явлением своего „я“. С этим явлением знаком всякий выдающийся человек. Человек может
достигнуть познания этого явления через посредство любви к женщине, так как выдающийся
человек интенсивнее ощущает это чувство, чем человек средний, или сознание вины может
привести его к познанию высшей, совершенной сущности своей, которую он оскорбил
поступком, вызвавшим в нем раскаяние – ведь и сознание вины сильнее и
дифференцированное у выдающегося, чем у среднею человека. Далее, явление своего „я“
может происходить в процессе полнейшего слияния со всеобщностью, путем созерцания
всех вещей в Боге, или, напротив, оно раскрывает перед ним потрясающую двойственность
во вселенной между природой и духом и пробуждает в нем потребность искупления и
внутреннего чуда. Но как бы ни совершалось это явление, в нем самом лежит уже ядро
определенного миросозерцания. Ведь под миросозерцанием не следует понимать
всеобъемлющего синтеза, который приобретается путем упорного и настойчивого труда над
разнообразными отраслями человеческой науки за письменным столом посреди огромной
библиотеки. Миросозерцание является результатом переживаний. Оно в общем и целом
представляется ясным для своего носителя, хотя бы некоторые детали его были неясны и
противоречивы. Явление своего „я“ есть корень всякого миросозерцания, т.е.
всеобъемлющего взгляда на мир, как на нечто целое. В этом смысле оно одинаково как у
художника, так и у философа. И как радикально не различались бы между собою
всевозможные миросозерцания, всем им, поскольку они действительно заслуживают этого
имени, свойственно одно: это именно то, что появляется в результате познания своего „я“,
это та вера, которая присуща всякому выдающемуся человеку, вера в существование
какого-то «я“ или какой души, стоящей одиноко во вселенной и созерцающей весь мир.
Жизнь души для выдающегося человека начинается с момента понимания категории
«я», хотя бы эта жизнь прерывалась самым ужасающим чувством, смерти, небытия.
Я хочу здесь заметить, что только на основании тех соображений, которые мы до сих
пор развивали, а не на основании чувства неудовлетворенности своими творениями, чувства,
которое в столь сильной степени присуще выдающимся людям, мы приписываем им высшую
степень самосознания, которой лишены все прочие люди. Нет ничего более ошибочного, чем
говорить о «скромности» великих людей, будто бы не знающих, какое богатство в них
скрывается. Нет ни одного выдающегося человека, который бы не знал, насколько сильно он
отличается от всех прочих (за исключением периодов депрессии, когда выгодное о себе
мнение, сложившееся в моменты духовного подъема, теряет силу). Нет ни одного, который
не считал бы себя выдающимся человеком, раз он кое-что сотворил, создал, и уже, без
