 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Фаза вторая: лабораторные эксперименты. Столкнувшись с подобной критикой, несколько исследователей
незамедлительно начали планировать и проводить эксперименты, преследовавшие три главные цели. Во-
первых, экспериментаторы старались смоделировать условия, приближенные к реальности, — агрессия
должна была быть направлена на других детей, а не на пластмассовую куклу. Во-вторых, участникам
показывали более реалистичные сцены насилия — сыгранные актерами или документальные кадры,
заимствованные из телепрограмм или кинопродукции. И наконец, исследователи постарались избавиться от
присущего ранним экспериментам точного сходства между обстоятельствами в наблюдаемых эпизодах
насилия и условиями потенциального проявления агрессии. Таких экспериментов было проведено
множество (Grusec, 1972; Hanratty, O'Neal & Sul-zer, 1972; Hapkiewicz & Stone, 1974; Rice & Grusec, 1975), и
в целом их результаты наводили на мысль, что просмотр сцен насилия в кино или по телевизору
провоцирует зрителей на аналогичное поведение.
Либерт и Бэрон (Liebert & Baron, 1972) показывали детям разных возрастных групп (5 —6 и 8 —9 лет) один
из двух коротких отрывков реально существующих телепередач. Детям из первой группы демонстрировали
в течении трех с половиной минут отрывки из детективного сериала, популярного в США в начале 1960-х
годов. В этом киносюжете демонстрировались погоня, две драки, две перестрелки и один эпизод с
использованием ножа. Вторая группа, в соответствии с другими экспериментальными условиями, смотрела
в течение того же времени отрывок из общенациональной спортивной передачи, в котором дети наблюдали
интересные соревнования в беге с барьерами. Отрывок приковывал внимание так же, как и предъявляемые
сцены испытуемым первой группы, поэтому все различия в дальнейшем поведении двух групп нельзя было
объяснять только разным уровнем эмоционального возбуждения.
112
Посмотрев один из двух фильмов, ребенок проходил в другую комнату и садился перед пультом с двумя
кнопками — зеленой с надписью «помощь» и красной с надписью «причинение вреда»; еще там была белая
лампочка — «готовность». Затем испытуемому сообщали, что в соседней комнате ребенок пытается, играя
на тренажере, получить приз и что каждый раз, когда загорается белый сигнал, ему можно либо помочь,
нажимая кнопку «помощь», либо сделать пакость, нажимая кнопку «причинение вреда». Еще испытуемому
объясняли, что, когда он нажимает на красную кнопку «причинение вреда», рукоятка, с помощью которой
ребенок в соседней комнате управляет игрой, довольно чувствительно нагревается (может даже обжечь). В
отличие от описанных выше экспериментов, где испытуемые «проявляли агрессию» по отношению к кукле,
участникам данного эксперимента сообщали, что они могут причинить боль другому человеку. На самом
деле, конечно же, никакого ребенка в соседней комнате не было и за время эксперимента реального вреда
никому причинено не было.
В экспериментальной комнате ребенок оставался один, и белый сигнал «готовность» зажигался 20 раз.
Результаты эксперимента показаны на рис. 3. 5. Как и ожидалось, испытуемые, смотревшие программу со
сценами агрессии, причинили своей воображаемой жертве заметно больше вреда (что измерялось числом
нажатий на кнопку «причинение вреда»), чем те, кто смотрел спортивные состязания. Более того, данные
результаты оказались аналогичными как для мальчиков и
113
девочек, так и для разных возрастных групп. Как мы уже отмечали, сходные результаты были получены во
многих дальнейших экспериментах. Таким образом, представляется, что просмотр даже сравнительно
коротких кино- и телеэпизодов, демонстрирующих насилие, может вызывать агрессивность в последующем
поведении, если даже обстоятельства проявления насилия на экране сильно отличаются от
экспериментальных условий, созданных для испытуемых.
