"Идеи образуются только в своей естественной и нормальной среде.
Развитию зародыша этих идей способствуют бесчисленные впечатления, которые
юноша получает ежедневно в мастерской, на руднике, в суде, в классе, на
верфи, в госпитале, при виде инструментов, материалов и операций, в
присутствии клиентов, рабочих, труда, работы, хорошо или дурно сделанной,
убыточной или прибыльной. Все эти мелкие частные восприятия глаз, уха, рук и
даже обоняния, непроизвольно удержанные в памяти и тайно переработанные,
организуются в уме человека, чтобы рано или поздно внушить ему ту или иную
новую комбинацию, упрощение, экономию, улучшение или изобретение. Молодой
француз лишен всех этих драгоценных восприятий, соприкосновения с
элементами, легко усваиваемыми и необходимыми, и притом лишен в самом
плодотворном возрасте. В течение семи или восьми лет он заперт в школе,
вдали от непосредственного и личного опыта, который мог бы дать ему точное и
глубокое понятие о вещах, людях и различных способах обращаться с ними.
...По крайней мере девять из десяти потеряли свое время и труд в
течение нескольких лет своей жизни и притом в такие годы, которые могут
считаться наиболее действенными, важными и даже решающими. Вычтите прежде
всего половину или две трети из тех, которые являются на экзамены, т.е.
отвергнутых; затем из числа принятых, получивших ученые степени,
свидетельства, дипломы, отнимите также половину или две трети -- я говорю о
переутомленных. От них потребовали слишком многого, заставив их в такой-то
день, сидя на стуле или перед какой-нибудь картиной, изображать из себя в
течение двух часов в присутствии группы ученых живой запас всех человеческих
познаний. Действительно, они были таким вместилищем в течение двух часов в
этот день, но через месяц они уже не в состоянии были бы выдержать снова
этот экзамен. Приобретенные ими познания, слишком многочисленные и слишком
тяжеловесные, непрерывно исчезают из их ума, а новых они не приобретают.
Умственная сила их поколебалась, плодоносные соки ее иссякли; перед нами
человек уже "готовый и часто совершенно конченный. Устроившись, женившись и
покорившись необходимости вращаться в одном и том же кругу, он замыкается в
узких пределах своей службы, которую выполняет корректным образом, но далее
этого не идет...
Знаменитый психолог указывает нам затем разницу, существующую между
нашей системой и системой англосаксов. У этих последних нет такого множества
специальных школ, как у нас; у них обучают не книги, а сами предметы.
Инженер обучается там прямо в мастерской, а не в школе, и это дает
возможность каждому приобрести познания, отвечающие его умственным
способностям, остаться простым рабочим или сделаться мастером, если он не в
состоянии идти дальше, или же стать инженером, если это дозволяют его
способности. Такой метод, без сомнения, гораздо более демократичен и гораздо
более полезен обществу, чем такой, который ставит всю карьеру 18-ти или
20-летнего человека в зависимость от испытания, продолжающегося всего лишь
несколько часов.
"В госпитале, на рудниках, на фабрике, у архитектора, у адвоката
ученик, поступающий в очень молодых годах, проходит весь курс учения и
практики, почти так же, как у нас проходит его клерк в конторе или живописец
в мастерской. Перед тем, до поступления в учение, он мог пройти уже
какой-нибудь краткий общий курс, который служит основой, на которую
наслаиваются новые знания. Кроме того у него под рукой часто имеются
какие-нибудь технические курсы, которые он может посещать в свободные часы,
чтобы приводить в порядок вынесенные им из своего ежедневного опыта
наблюдения. При таком режиме практические способности ученика увеличиваются
и развиваются сами собой, как раз в такой степени, какая отвечает его
природным дарованиям, и в направлении, нужном для --его будущей
деятельности, для того специального дела, к которому он хочет приспособить
|