 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru
Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru
получения скрыты где-то в глубинах психики. Многие исследователи ставят знак равенства между
интуицией и творчеством в науке. При этом интуитивный творческий акт рассматривается как
бессознательный, иррациональный (не подчиняющийся обычной логике и рациональности),
спонтанный и не обусловленный прошлым опытом.
Представление об интуитивном решении как ключевом звене творческого процесса дало толчок
огромному количеству экспериментальных исследований. Классическая процедура эксперимента
по изучению мышления, до сих пор применяемая в подобных ситуациях, была разработана
школой гештальтпсихологии'. Особый тип задач, при действии с которыми можно наблюдать
эффект внезапного решения - озарения, инсайта, стал называться Дункеровскими задачами, по
имени одного из представителей этой школы, занимавшегося проблемой мышления.
С легкой руки гештальтистов лабораторный (т. е. проводившийся в искусственно созданных
условиях на особом предметном материале) эксперимент по решению проблемных задач стал на
долгие годы основной моделью для изучения творческого, в том числе и научного, мышления.
Испытуемому предлагалось разрешить некоторую проблемную ситуацию. Свои рассуждения он
должен был проводить вслух, чтобы экспериментатор мог фиксировать ход решения, при
необходимости задавать наводящие вопросы или давать подсказку, следя за тем, как она
используется в дальнейшем. Считалось, что подобная организация эксперимента позволяет
выделить и проанализировать в "чистом" виде процесс разрешения проблемных ситуаций,
аналогичный таковому в научной деятельности.
Гештальтпсихология пыталась объяснить решение творческой задачи внезапной перестройкой
восприятия проблемной ситуации, ее "переструктурированием", выделением в ней новых связей,
сменой акцентов, однако все это не снимало главного вопроса
- почему происходит такое
переструктурирование и как оно осуществляется.
Для объяснения феномена озарения А. К¸стлером была выдвинута теория бисоциации (Koestler,
1964). Он полагал, что механизмом продуктивного мышления является соединение двух далеких,
разнородных идей, относящихся к разным областям знания или опыта. Этим оно отличается от
репродуктивного мышления, в основе которого лежит ассоциация или объедине-
Подробнее о гештальтпсихологии см. Ярошевский, 1996.
70
ние сходных, близких элементов опыта. Работа бессознательного как раз и заключается в
бисоциации, т. е. образовании новых комбинаций идей, которые затем проверяются
бессознательным. Потенциально полезные комбинации допускаются в сознание в
форме озарения.
Точка зрения, согласно которой творческое научное мышление приравнивается к интуиции, а
последняя противопоставляется "обычному" мышлению, вызывает у многих оправданный
скептицизм. Существует множество фактов, заставляющих сомневаться в абсолютном характере
признаков, приписываемых интуиции, и их принципиальном отличии от характеристик
рационального, рассудочного мышления.
Во-первых, решение, пришедшее как интуитивная догадка, впоследствии подвергается проверке и
доказывается (или опровергается) с помощью традиционных логических или опытных средств.
Это означает, что оно в принципе могло быть получено путем традиционных рассуждений или, во
всяком случае, не находится с ними в непримиримом антагонизме. Кстати, история науки
содержит немало легенд об озарениях, приведших к гениальным научным открытиям, но она
умалчивает о тех эпизодах (которых куда больше), когда та же интуиция заводила исследователей
в тупик, приводила к ложному результату.
Вынося свое научное достижение на суд коллег, любой современный здравомыслящий ученый не
оставит его без доказательств, ссылаясь на то, что получено оно было бессознательно,
посредством озарения. Интуитивное прозрение является фактом его личного опыта и
переживания, но для того, чтобы войти в сокровищницу научного знания, ученый должен
снабдить свой результат хотя бы минимальной аргументацией или опытной
проверкой.
Во-вторых, представление о спонтанности интуитивных решений явно преувеличено. Н. Майер
продемонстрировал роль скрытой подсказки: около половины испытуемых, решивших задачу
вскоре после такой подсказки, не могли потом объяснить, что подтолкнуло их к этому решению.
Однако эффективность подсказки - и это убедительно показано в многочисленных экспериментах
- напрямую зависит от того, на какой стадии взаимодействия с проблемой находится испытуемый.
