 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
никогда. Побудительные мотивы в таких случаях отличаются некоей грандиозностью и хорошо
приспособлены к своей цели. Изучая патологическое стремление к власти, мы встречаем индивидуумов,
которые не жалеют усилий, чтобы упрочить свое положение в жизни, действуя при этом крайне
импульсивно, с исключительной поспешностью, и совершенно не принимают во внимание других людей.
Это те дети, поведение которых характеризуется неукротимым стремлением к преувеличенно значимой
цели — доминированию над себе подобными. Задевая права других, они ставят под удар свои собственные
права; они враждебны по отношению к миру, а поэтому мир враждебен к ним.
Это не обязательно должно происходить открыто. Бывают дети, чье стремление к власти выражено
таким образом, что это не приводит к немедленному конфликту между ними и обществом, и их
честолюбивые замыслы могут сначала показаться вполне нормальными. Однако при ближайшем
рассмотрении их деятельности и ее результатов мы обнаруживаем, что их триумф не приносит пользы
обществу в целом, так как их амбиции по своему характеру антисоциальны. Из-за своих амбиций они всегда
оказываются помехой на пути других людей. Кроме того, постепенно у таких детей будут появляться и
другие черты характера, которые, если проанализировать весь спектр их взаимоотношений с другими
людьми, станут принимать все более антисоциальную направленность. В первую очередь сюда следует
отнести гордыню, тщеславие и желание победить всех любой ценой. Последнее можно осуществить
хитростью. Относительное возвышение индивидуума может быть достигнуто путем принижения тех, с кем
он вступает в контакты. В этом случае очень важна «дистанция», которая отделяет его от окружающих.
Подобная поведенческая установка пагубна не только для общества, но также для индивидуума,
являющегося ее носителем, поскольку она постоянно заставляет его контактировать с темными сторонами
действительности и не позволяет ему получить никакого удовольствия от жизни.
Преувеличенное стремление к власти, посредством которого некоторые дети пытаются утвердить
свое господство над окружающими, вскоре вынуждает их оказывать сопротивление обычным делам и
обязанностям повседневной жизни. Если мы сравним такого властолюбивого индивидуума с идеально
социализированным человеком, мы, при наличии некоторого опыта, можем установить
его социальный
индекс, то есть степень достигнутой им -самоизоляции от себе подобных. Те, кто наделен способностью
здраво рассуждать о природе человека, помня о важности физических дефектов и неполноценности, знают,
что такие черты характера не смогли бы возникнуть без имевших ранее место трудностей психологического
развития.
Когда мы обретаем истинное знание человеческой природы, основанное на понимании важности
проблем, препятствующих нормальному развитию психики, это знание никому не причинит вреда только в
том случае, если у нас надлежащим образом развито социальное чувство. Опираясь на это знание, мы
сможем лишь помогать себе подобным. Мы не можем винить наделенного физическим недостатком или
трудным характером человека за то, что все кругом его возмущает. Он в этом не виноват. Мы должны
полностью поддержать его право на возмущение и не должны забывать, что вина за происшедшее отчасти
лежит и на нас. Вина лежит на нас, так как мы приложили недостаточно усилий, чтобы изменить
неблагоприятные социальные условия, ставшие причиной этого возмущения. Если мы будем
придерживаться такой точки зрения, нам в конечном счете удастся улучшить ситуацию.
Мы видим в таком индивидууме не опустившегося, бесполезного парию, а такого же человека, как
мы; мы создаем атмосферу, в которой можем чувствовать себя столь же ценной личностью, как и любой
другой. Не кривите душой и признайтесь, насколько неприятно бывает вам видеть человека, имеющего
какое-нибудь страшное уродство. Это хороший показатель того, что вы нуждаетесь в социальном
воспитании, а кроме того, так вам легче понять, насколько обязана наша цивилизация таким страдающим
личностям.
Само собой разумеется: те, кто от рождения имеет физические дефекты, с самых первых дней жизни
ощущают на своих плечах дополнительный груз и в результате могут прийти к абсолютно
пессимистическому взгляду на жизнь. Дети, чье чувство неполноценности может по той или иной причине
обостриться, пусть даже их органические дефекты и незначительны, также оказываются в аналогичной
ситуации. Чувство собственной неполноценности можно настолько обострить искусственно, что результат
окажется точно таким же, как и у ребенка, появившегося на свет с каким-нибудь серьезным физическим
недостатком. К такому плачевному результату приводит, например, очень строгое воспитание в
критический период. Душевную рану, полученную ребенком в первые дни жизни, невозможно залечить, и
холодность, которую он встретил, заставляет его избегать общения с себе подобными. Так он начинает
верить, что живет в мире, лишенном любви и ласки, мире, с которым у него нет точек соприкосновения.
Вот пример, иллюстрирующий этот тезис: пациент, известный тем, что он постоянно рассказывает
нам о своем необычайном чувстве долга и важности всех своих поступков, несчастлив в браке. Он и его
жена — два индивидуума, которые, не медля ни секунды, спешат воспользоваться любой представившейся
возможностью подчинить себе супруга. Неизбежный результат этого — споры, взаимные попреки и
оскорбления, которые отчуждают их друг от друга. Та крупица социального чувства к себе подобным,
которую сохранил муж — по крайней мере, в отношении своей жены и друзей, — оказывается раздавленной
его жаждой превосходства над другими.
Из его биографии мы узнаем следующее. До шестнадцати лет его физическое развитие было
замедленным. У него был мальчишеский голос, на теле и лице не росли волосы, а в школе он был одним из
